На горле у женщины не видно веревки. Но ведь она как-то висит. Объяснение только одно. Жертв подвесили за металлический крюк, вбитый в затылок. Причем дочери вбили его правильно и она тихо грустит, покачиваясь на веревке с железом .в голове, а матери попали кончиком крюка прямо в центр удовольствия. Время от времени ее разворачивает к девочке, она видит кислое лицо умирающей и начинает ржать как конь. Ну и толпу тоже пробивает на хи-хи.
- Мама, прекрати ржать, люди же смотрят.
- Смотрят - это хорошо! Я им спою и канкан станцую, пусть порадуются. "А у моей лапочки, девочки-красы, мальчики стащили новые трусы. Эх-ма! Новые трусы!"
- Мама не ври, никто их не стащил, они на мне сейчас!
- Как помрешь, так сразу и стащат. Правильно, я говорю, пацаны? (крики из толпы "Да! Правильно. Стащим и трусы и девку твою") Видишь? Я тебя уже пристроила к хорошим людям.
- Стыдно-то как, из-за тебя на нас все мужики пялятся.
- Они и раньше пялились.
- А сейчас по-особенному.
- Это потому, что мы с тобой красивые, веселые и сексуальные! Правильно я говорю, мужики? (Толпа свистит и аплодирует)
- Мама, не ерничай! Священник говорил, что казнь - дело серьезное, потому что люди отправляются на встречу с Богом.
- Слышь, Пафнутий, что мне твоему начальству передать? У меня с ним скоро встреча. Не бойся, как мы с тобой в кабинке для исповеди зажигали, рассказывать не стану! (Хохот на площади)
- Мама прекрати!!!
- Эй, мужики, я вам нравлюсь? Хотите, чтоб ваши жены были такие же веселые и не трахали вам мозги? Да? Тогда вы знаете, что делать. Берете большой железные гвоздь и как только жена заснет... (Одобрительный басовитый гул над площадью и возмущенный вопль на высокой ноте)
